понедельник, 10 февраля 2014
22:08
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 03 января 2014
17:36
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 25 ноября 2013
14:45
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Джон шагал, пошатываясь, по обочине пустынной ночной дороги. Мимо темных силуэтов елей, устремленных в небо, мимо болотистых луж, ощетинившихся пожухлыми стеблями камыша, мимо кривых безлистных березок. Заунывные трели ночных птиц и зловещее шуршание в чаще леса уже давно не достигали его слуха. Он не чувствовал ни боли в стоптанных подошвах ног, ни урчания в желудке, двое суток не знавшем пищи, ни даже промозглого, влажного холода, привычного по осени для этих мест. Он не чувствовал ничего, кроме всепоглощающей усталости, желания улечься прямо здесь, на асфальте, и хоть немного поспать. Единственное, что гнало его вперед — страх.
Он помнил перекошенные злобой лица в зеркале заднего вида своего „Форда”. Помнил, как машина преследователей пошла на боковой таран, и ему чудом удалось увернуться. В его ушах до сих пор стоял звук чиркающих об асфальт пуль — когда они стреляли по колесам. На очередной развязке, при повороте на Мидленд, ему удалось удачно перескочить через разделительную полосу и, заложив крутой маневр, развернуться, на время оставив погоню позади. Но едва бандитская машина скрылась из виду, как облегченный вздох прервало мерзкое пиликанье: датчик уровня бензина показывал цифру, близкую к нулю. Выматерившись, Джон осмотрелся вокруг: ни малейшего шанса, что на этой дороге ему удастся найти укрытие для „Форда”. Ничего не оставалось, кроме как довести машину до ближайшего лесного массива, и, направив ее в кювет — авось все-таки не заметят, проскочат мимо — вывалиться из нее и начать с треском продираться между деревьев.
Потом были долгие, бесконечно долгие минуты ожидания в какой-то яме у корней поваленного дерева. Преследователи были рядом, они прочесывали лес, он слышал их крики и хруст веток у них под ногами. Сердце колотилось так, что, казалось, выдаст его одним только стуком. Но обошлось. Спустя время звуки стали тише, потом и вовсе исчезли. На трясущихся, затекших от неподвижности ногах Джон поднялся и, стараясь двигаться как можно тише и быстрей, устремился в сторону, противоположную той, куда ушла погоня.
Выбравшись из леса, он оказался среди фермерских полей. Где-то там, за ними пролегала федеральная автомагистраль, та самая, с которой он свернул. Шум проносящихся по ней многотонных фур доносился за километры. К тому моменту сознание, измотанное недосыпом и страхом, уже давало сбои: Джон не помнил, как добрался до магистрали и остановил попутный грузовик, не помнил, что наплел водителю, чтобы тот разрешил забраться в кабину и помчал его дальше, на север.
Помнил он только недовольный взгляд, которым дальнобойщик окидывал его, периодически отвлекаясь от дороги. Было с чего: помятое лицо, грязная и местами порванная одежда, свежие ссадины. Молясь всем несуществующим богам, чтобы водитель не изменил своего решения, он старался держаться непринужденно и вежливо, улыбался… пока не провалился в сон, убаюканный мерным покачиванием кабины.
А проснулся от прикосновения холодного металла к виску. Распахнув и с трудом сфокусировав глаза, он понял, что машина стоит, а дальнобойщик, направив на него ствол дробовика, недвусмысленно смотрит куда-то вниз. Проследив его взгляд, Джон понял, что распахнувшаяся во сне куртка явила миру рукоять пистолета, торчащую из внутреннего кармана.
„Послушай, парень, — прервал молчание водитель, ворчливо цедя слова и при каждом обдавая Джона крепким чесночным духом, — мне плевать, от кого ты там драпаешь и во что встрял. Но лично я вляпаться с тобой за компанию не хочу. Так что без обид: я не звоню в полицию, а ты убираешься к чертовой матери из моей машины и дальше ковыляешь пешком, окей?”
Как будто у него был выбор. Нет, выбор может и был: поймать еще одну попутку и попытаться на этот раз не вызвать подозрений. Но ставки были слишком высоки: полиция здесь и правда совсем ни к чему. Поэтому Джон решил внять совету и поковылял. Благо что рядом был съезд с автострады: из тех, что обычно ведут к человеческому жилью. Здесь его уже не найдут… а остановиться где-то хотя бы на ночь, прежде чем продолжать побег, становилось жизненно важной необходимостью.
Джон не учел только одного: что расстояние, которое легко покрывалось пешком в нормальном состоянии, сейчас представляло собой почти непосильное препятствие. Он не знал, сколько времени шел, бездумно, механически переставляя ноги, впадая в забытье на ходу — прежде чем увидел первые съезды с дороги и одноэтажные домики с припаркованными перед ними пикапами. Окна домов были темны, как и царившая вокруг ночь.
Стучаться в первую попавшуюся дверь? Не вариант: в таких местах не церемонятся с ночными визитерами. Либо вышибут мозги на месте из такого же, как у водилы, дробовика, либо свистнут полицию. Результаты — один другого не лучше. Завистливо вглядываясь в окна спящих домов, Джон продолжал идти. Осталось совсем немного. Скоро центр этого богом забытого городка, там же наверняка должно быть что-то круглосуточное, хотя бы заправка или минимаркет. И вот, через считанные минуты его желание сбылось. Вдалеке забрезжил огонек, и, приблизившись, Джон понял, что это освещенное окно. Окно не жилого дома — какого-то местного заведения, а какого именно, было уже решительно все равно. Джон прошел мимо окна, успев заметить за ним молодую женщину, блондинку в строгих очках, склонившуюся над какими-то бумагами на столе. Дверь… даже незапертая. После долгих часов темноты яркий свет в помещении слепит глаза.
— Прошу прощения, мэм… Неловко вас беспокоить, но не подскажете — есть ли где-нибудь поблизости мотель, или любое другое жилье на ночь? Я не местный, — Джон виновато развел руками и попытался улыбнуться, получился наверняка кривой и не располагающий к доверию оскал, — у меня сломалась машина, пришлось идти пешком, и… честно говоря, сегодня я уже не в силах возвращаться за ней.
Он помнил перекошенные злобой лица в зеркале заднего вида своего „Форда”. Помнил, как машина преследователей пошла на боковой таран, и ему чудом удалось увернуться. В его ушах до сих пор стоял звук чиркающих об асфальт пуль — когда они стреляли по колесам. На очередной развязке, при повороте на Мидленд, ему удалось удачно перескочить через разделительную полосу и, заложив крутой маневр, развернуться, на время оставив погоню позади. Но едва бандитская машина скрылась из виду, как облегченный вздох прервало мерзкое пиликанье: датчик уровня бензина показывал цифру, близкую к нулю. Выматерившись, Джон осмотрелся вокруг: ни малейшего шанса, что на этой дороге ему удастся найти укрытие для „Форда”. Ничего не оставалось, кроме как довести машину до ближайшего лесного массива, и, направив ее в кювет — авось все-таки не заметят, проскочат мимо — вывалиться из нее и начать с треском продираться между деревьев.
Потом были долгие, бесконечно долгие минуты ожидания в какой-то яме у корней поваленного дерева. Преследователи были рядом, они прочесывали лес, он слышал их крики и хруст веток у них под ногами. Сердце колотилось так, что, казалось, выдаст его одним только стуком. Но обошлось. Спустя время звуки стали тише, потом и вовсе исчезли. На трясущихся, затекших от неподвижности ногах Джон поднялся и, стараясь двигаться как можно тише и быстрей, устремился в сторону, противоположную той, куда ушла погоня.
Выбравшись из леса, он оказался среди фермерских полей. Где-то там, за ними пролегала федеральная автомагистраль, та самая, с которой он свернул. Шум проносящихся по ней многотонных фур доносился за километры. К тому моменту сознание, измотанное недосыпом и страхом, уже давало сбои: Джон не помнил, как добрался до магистрали и остановил попутный грузовик, не помнил, что наплел водителю, чтобы тот разрешил забраться в кабину и помчал его дальше, на север.
Помнил он только недовольный взгляд, которым дальнобойщик окидывал его, периодически отвлекаясь от дороги. Было с чего: помятое лицо, грязная и местами порванная одежда, свежие ссадины. Молясь всем несуществующим богам, чтобы водитель не изменил своего решения, он старался держаться непринужденно и вежливо, улыбался… пока не провалился в сон, убаюканный мерным покачиванием кабины.
А проснулся от прикосновения холодного металла к виску. Распахнув и с трудом сфокусировав глаза, он понял, что машина стоит, а дальнобойщик, направив на него ствол дробовика, недвусмысленно смотрит куда-то вниз. Проследив его взгляд, Джон понял, что распахнувшаяся во сне куртка явила миру рукоять пистолета, торчащую из внутреннего кармана.
„Послушай, парень, — прервал молчание водитель, ворчливо цедя слова и при каждом обдавая Джона крепким чесночным духом, — мне плевать, от кого ты там драпаешь и во что встрял. Но лично я вляпаться с тобой за компанию не хочу. Так что без обид: я не звоню в полицию, а ты убираешься к чертовой матери из моей машины и дальше ковыляешь пешком, окей?”
Как будто у него был выбор. Нет, выбор может и был: поймать еще одну попутку и попытаться на этот раз не вызвать подозрений. Но ставки были слишком высоки: полиция здесь и правда совсем ни к чему. Поэтому Джон решил внять совету и поковылял. Благо что рядом был съезд с автострады: из тех, что обычно ведут к человеческому жилью. Здесь его уже не найдут… а остановиться где-то хотя бы на ночь, прежде чем продолжать побег, становилось жизненно важной необходимостью.
Джон не учел только одного: что расстояние, которое легко покрывалось пешком в нормальном состоянии, сейчас представляло собой почти непосильное препятствие. Он не знал, сколько времени шел, бездумно, механически переставляя ноги, впадая в забытье на ходу — прежде чем увидел первые съезды с дороги и одноэтажные домики с припаркованными перед ними пикапами. Окна домов были темны, как и царившая вокруг ночь.
Стучаться в первую попавшуюся дверь? Не вариант: в таких местах не церемонятся с ночными визитерами. Либо вышибут мозги на месте из такого же, как у водилы, дробовика, либо свистнут полицию. Результаты — один другого не лучше. Завистливо вглядываясь в окна спящих домов, Джон продолжал идти. Осталось совсем немного. Скоро центр этого богом забытого городка, там же наверняка должно быть что-то круглосуточное, хотя бы заправка или минимаркет. И вот, через считанные минуты его желание сбылось. Вдалеке забрезжил огонек, и, приблизившись, Джон понял, что это освещенное окно. Окно не жилого дома — какого-то местного заведения, а какого именно, было уже решительно все равно. Джон прошел мимо окна, успев заметить за ним молодую женщину, блондинку в строгих очках, склонившуюся над какими-то бумагами на столе. Дверь… даже незапертая. После долгих часов темноты яркий свет в помещении слепит глаза.
— Прошу прощения, мэм… Неловко вас беспокоить, но не подскажете — есть ли где-нибудь поблизости мотель, или любое другое жилье на ночь? Я не местный, — Джон виновато развел руками и попытался улыбнуться, получился наверняка кривой и не располагающий к доверию оскал, — у меня сломалась машина, пришлось идти пешком, и… честно говоря, сегодня я уже не в силах возвращаться за ней.